Трубы в общедолевой котельной прорывает, здание топит, сауны горят, а собственники площадей в Госреестре не значатся. 85-летний екатеринбуржец, владелец небольшого Автосервиса Виктор Белоусов отстаивает свои права на квадратные метры в здании на Фронтовых Бригад, 14Г бьётся за порядок и права собственников в судах, пишет губернатору Куйвашеву и силовикам, а бардак и ныне там.
Всё здание Фронтовых Бригад 14 Г 3830 квадратных метров строилось ГСК №525, в здании 7 собственников, левая часть здания принадлежит пенсионеру Виктору Белоусову, который и вскрыл бардак и мошеннические схемы с перепродажами нежилых площадей у соседей (если бы не проблемы с общедолевой собственностью). Председателем строительного кооператива был тогда Анатолий Николенко, но в 2007 году его осудили за мошенничество, и он получил 5 лет условно. Тогда его сноха и сын осужденного — Владимир Николенко и решились на продажу уже построенных площадей здания.
Итак, по порядку: Первый этаж – самый проблемный и запутанный.
Там сейчас сауна и автомойка. В 2009 году Владимир Николенко, сын осужденного за мошенничество председателя кооператива, исполнил решение суда от 2008 года и передал площади 605 квадратных метров Игорю Кузнецову, руководителю ООО «Модус».
Отдельно отметим, что Игорь Кузнецов руководитель нескольких юридических лиц, среди которых: ООО «Модус», ООО «Техсервис», ООО «КС» — клининговая служба». Вторым этажом здания он владеет как физическое лицо, точнее в 2007-году он продал его своему 20-летнему сыну – Андрею Кузнецову, но сейчас о первом этаже…
2014 год – ООО «Модус» продает 605 квадратных метров первого этажа супруге брата Игоря Кузнецова (уже подозрительно, но имеет право) Людмиле Кузнецовой, руководителю ООО «Никуз» за один миллион 100 тысяч рублей (сущие копейки для здания на Эльмаше рядом с метро). Однако, через 4 года сделка его не устроила и «Модус» (Кузнецов) подаёт в суд на жену брата и её фирму «Никуз» и просит расторгнуть договор купли – продажи от 2014 года. Оказалось, что жена брата за это время не выплатила ему деньги за покупку квадратных метров.
Согласно данным Госреестра у первого этажа правой части здания на Фронтовых бригад, 14 Г вообще нет собственника. То есть получается, что совсем неясно с кем заключила договор аренды сауна с бассейном и автомойка. На каком основании они платят за тепло и электричество и кому? Как платят налоги или все вместе с арендодателем занимаются их укрывательством, аж с 2014 года? Как и на каком основании эти пожароопасные объекты проверяют пожарные и сотрудники Роспотребнадзора, как соблюдаются санитарные нормы и как они разрешили такой вид коммерческой деятельности, если необходимое для этого основание — «Договор аренды»? Но с кем он был заключен, если собственника у первого этажа нет все эти годы? Хотя сауна и автомойка работают круглосуточно.
Так, например, в конце декабря прошлого года в сауне произошел крупный пожар, люди в простынках выбегали на улицу и только по счастливой случайности никто не пострадал. Где гарантии, что с таким надзором за этими помещениями завтра не произойдёт очередное ЧП?
Также отметим, что на первом этаже есть площади, которые сегодня принадлежат физлицам: Евгении Топорковой 1937 года рождения, пожилая женщина сдаёт свои квадратные метры закусочной «Хуторянка» и Александру Лясковскому, у которого также имеется сауна с бассейном.
Также есть масса вопросов к собственникам второго и третьего этажа, которые также прямо или косвенно относятся к Игорю Кузнецову, но это уже другая история. Главное, что ему так или иначе принадлежит половина здания и соседство с пенсионером – собственником левой половины Виктором Белоусовым его крайне не устраивает.
Возможно, из-за мыслей Игоря Кузнецова о рейдерском захвате квадратных метров старика у него постоянно выключается электричество и зимой он лишается тепла?
Об этом корреспонденты ИА «ТочкаНьюс» расскажут в следующих материалах.
Отдельно отметим, что пенсионер Виктор Белоусов сам выявил все схемы Игоря Кузнецова по завладению не только этих площадей, но и общедолевой собственности и разъясняет их в судах и силовикам, но старика ни полиция, ни прокуратура слушать не хотят.
«У меня не много осталось времени». Как пожилой екатеринбуржец бьется с рейдерством
